Эта апрельская трагикомедия украинско-германского альянса не стала поучительным уроком для украинских националистов. Современные «самостийники», захватившие в 1991 году власть в Украине с упорством маньяков рвутся в объятия НАТО, снискавшего славу европейского и мирового жандарма. С помощью дубинок натовской военщины они пытаются подпереть свой преступный режим и спасти его от грядущего народного возмездия.

С целью более эффективного ограбления Украины и создания видимости государственного правопорядка немецко-австрийские оккупанты заменили Центральную раду своим ставленником - бывшим царским генералов украинского происхождения, крупным землевладельцем Павлом Скоропадским. 29 апреля 1918 года на съезде, созванном в Киеве Союзом землевладельцев Скоропадский был провозглашен гетманом Украины. На него возлагалась задача «спасти страну от хаоса и беззакония». В тот же день новоиспеченный гетман провозгласил установление «Украинской державы» (В отличие от Украинской Народной республики). Новое «государство», выражавшее интересы и настроения крупных землевладельцев, фабрикантов, банкиров и заводчиков, высших слоев чиновничества, базировалось на химерном сочетании МОНАРХИЧЕСКИХ, РЕСПУБЛИКАНСКИХ и особенно ДИКТАТОРСКИХ принципов. Новый правитель подчеркнул святость частной собственности, отменил нововведения Центральной рады о национализации крупных поместий, ввел традиционный институт казачества, к которому принадлежали зажиточные крестьяне. Расчет делался на то, что помещики и кулаки станут основной социальной опорой режима. Гетман наделил себя правом (разумеется с согласия немцев) издавать законы, назначать правительство, руководить внешней политикой и военными делами, быть верховным судьей. «Однако, эти претензии на почти неограниченную власть не могли скрыть тот факт, что власть на Украине практически принадлежала немцам».[25]

Марионеточный режим Скоропадского В.И.Ленин с полным основанием характеризовал как «реставрацию буржуазно-помещичьего монархизма на Украине при поддержке кадетско-октябристских элементов всероссийской буржуазии и с помощью германских войск».[26]

Немцы в период «правления» Скоропадского, пишет Могилянский Н.М., «играли с Украиной так, как кошка с мышкой: то придавит, то даст побегать и насладиться иллюзией свободы, зорко следя в то же время, чтобы добыча не ушла от стола хищника-победителя».[27]

Однако, по иному оценивают режим Скоропадского украинские националисты. Они представляют Скоропадского крупным государственным деятелем, якобы положившим начало возрождению Украины. Так, уже цитированная Н. Полонская-Василенко весьма красочно характеризует гетмана как творца земельной реформы, новой системы образования, науки и т.д.

Режим Скоропадского рассыпался вместе с военным поражением Германии (ноябрь 1918 г.) На его месте были реставрированы элементы прежней Центральной рады, получившие название Директории, во главе которой были поставлены Винниченко и Петлюра.

Привезенный в обозе немецкой армии в Германию Скоропадский не прекратил антиукраинской деятельности. Спецслужбы фашистской Германии (по замыслу Розенберга) решили «не сбрасывать его со счетов в политической акции против коммунизма и еврейства».[28]

Гитлеровское руководство, оказывая внимание гетману - банкроту, видимо, не исключало возможность, что при определенных обстоятельствах его можно было бы, как и в 1918 г., выдвинуть на роль главного коллаборациониста Украины. В этом качестве П.Скоропадский стал бы очень удобен фашистам, так как безудержно был готов в угоду своим хозяевам предавать национальные интересы Украины и превращать ее в колонию Германии. Прислужничество фашистам П.Скоропадский полностью раскрыл в своем письме, адресованном криминальному советнику гестапо Шредеру, внешнеполитическому отделу НСДАП и имперской рейхсканцелярии, где он предложил при помощи Германии создать фашистскую «великоукраинскую державу», которая «должна естественно, навсегда сохранить свой сельскохозяйственный характер. Техническую помощь она будет получать от германского рейха».[29] Развитие экономики Украины и использование ее природных богатств, писал Скоропадский, должны осуществляться при помощи Германии. Украина теперь имеет возможность расселить 10 миллионов немцев, которым будут гарантированы все привилегии.[30]

Скоропадский публично демонстрировал свою приверженность фашистской идеологии и преданность главарям национал-социалистической партии. Его личные связи с Герингом и Розенбергом продолжались до последних дней гитлеровского Рейха.

В декабре 1918 г. Директория, пришедшая на смену Скоропадскому, при поддержке Антанты захватила Власть в Киеве и других регионах страны.

Не замедлили прийти на помощь предателям украинского народа и американские империалисты, официально признавшие петлюровскую Директорию в качестве законного правительства Украины. Выслуживаясь перед империалистическими правителями Запада, Директория 15 января 1919 г. подписала кабальный документ о передаче Украины под протекторат Франции.[31]

Директория, представляя собой режим буржуазно-националистической диктатуры во главе с Петлюрой, вызвала нарастающее сопротивление трудовых слоев населения. На сторону Советских войск, остов которых составляли украинские части, в частности Богунская и Таращанская дивизии, перешли даже повстанческие группы М. Григорьева, Н.Махно, Д.Терпила (Зеленого) и другие. Украина покрылась повстанческими отрядами во главе с атаманами, отвергавшими режим Директории. Одним из них оказался атаман Болбачан -командир Запорожского корпуса. Так называемая украинская армия - опора Директории развалилась. Одна ее часть «отходила к большевикам, другая шла к российским белогвардейцам.»[32]

В Украине вновь возрождались Советы. Рабоче-крестьянское правительство Украины во главе с Пятаковым (украинец по национальности) 29 ноября 1918 г. выпустило Манифест, объявляя о взятии власти, о передаче земли крестьянам, фабрик и заводов в руки «трудящихся масс Украины».[33]

В начале декабря вновь была восстановлена Советская власть в Харькове. Революционные войска начали стремительное наступление на юг. В связи с этим Директория выразила протест правительству России. Однако Чичерин (нарком иностранных дел) в ноте от 6 января 1919 г. «отрицал ответственность за правительство Пятакова и его армии, которые были «вполне самостоятельны».[34]

Тем не менее правительство Советской России предложило Директории начать мирные переговоры. Директория, лидером которой в то время был Винниченко, направила в Москву свою делегацию во главе с Семеном Мазуренко. И, как свидетельствует Винниченко, «после длительных переговоров было достигнуто соглашение о прекращении военных действий и о взаимоотношениях между Украиной и Советской Россией. Семен Мазуренко сразу же по прямому проводу уведомил об этом свое правительство и попросил о ратификации Директорией этого ВАЖНЕЙШЕГО АКТА» (выделено нами - авт.). К сожалению, информацию Мазуренко «принял Петлюра, в руках которого находился военный телеграф», утаил ее от Директории и потому «ратификация договора не состоялась. С.Мазуренко, - продолжает Винниченко, - несколько раз домогался ответа от Директории, однако его не получил. Он хотел возвратиться на Украину, чтобы лично доставить подготовленный договор, однако по приказу Главного атамана С.Петлюры его на Украину не пустили. Таким образом этот чрезвычайного значения для нашей державности акт был скрыт от украинства, и вся последующая борьба за нее пошла в таком несчастливом для нас направлении.» Москва, с горечью заключает Винниченко, «не дождавшись ратификации мирного пакта, приняв молчание Директории за нежелание» установить мирные отношения с Россией, «возобновила военные действия, надавила» на петлюровское войско и выбросила его за пределы Украины, в Польшу.[35]

Однако и после этого петлюровские банды еще не раз совершали разбойные нападения на Украину. По в связи с условиями Рижского мирного договора петлюровцы, гетманцы и другие претенденты на всеукраинский престол были вынуждены покинуть Польшу. Так волей судьбы Петлюра оказался в Париже, где его приютила масонская ложа. Здесь его настигло заслуженное возмездие.

Петлюровцы проводили массовые кровавые акции против мирного населения, особенно против лиц еврейской национальности, подозревая их в сочувствии Советской власти. По утверждению бывшего депутата Центральной рады М.Г.Рафеса, один из членов Рады говорил, что в то время антисемитизм был «нашим главным козырем» и что «против антисемитизма никакой большевизм не устоит».[36]

В еврейских погромах, которые многократно повторялись, погибло около 300 тысяч человек. Эту цифру установили французские журналисты, проведшие на Украине в 1926 году журналистское расследование в связи с делом Шварцбарда, застрелившего Петлюру. [37] Главным виновником еврейских погромов ими был назван Петлюра, что и подтвердилось в судебном заседании по делу Шварцбарда. Подтверждают это так же мемуары В.Винниченко.[38] Тем не менее «новые украинцы» пытаются представить Петлюру защитником евреев и национальным героем Украины (В мае 1996 г. такую попытку предпринял орган Верховного Совета Украины газета «Голос Украины» в статье В. Сергейчука, посвященной 50-летию со дня смерти Петлюры).

Вопреки установленным фактам и обстоятельствам украинские националисты пытаются отрицать причастность петлюровцев к еврейским погромам. О.Субтельный считает, что главными виновниками этих преступлений являлись якобы «российские антибольшевики» - белогвардейцы.[39] Категорически отрицает вину петлюровцев и Н.Полонская-Василенко. По ее словам «еврейскими погромами обозначался путь армии Деникина». Их аргументы просты: всю вину своих предшественников они возлагают как на деникинцев, так и на большевиков, обеляя тем самым петлюровцев.

Весной 1919 г. остатки петлюровского воинства бежали за границу. Потерпевший поражение Петлюра, не принимаемый в расчет западными союзниками и презираемый Деникиным, обратился за моральной и материальной поддержкой к Пилсудскому. Между последним и отвергнутой Директорией в апреле 1920 г. был подписан тайный договор, названный в националистической литературе Варшавским. Ради «тщеславного стремления управлять Украиной-сателлитом, входящим в «Польскую империю», [40] Петлюра цинично отказался не только от Восточной Галичины, но и от всей земли на запад от Днепра. В основу территориального размежевания между Польшей и «УНР» были положены польские границы 1772 г. А это означало, что Польше отходила часть украинской территории с населением около 9 млн. человек. Договор предусматривал также «восстановление прав польских помещиков на их бывшую земельную собственность на территории Украины».[41]

Примечательно, что условия соглашения Петлюры с Пилсудским обсуждались на совещании в Варшаве, организованном Левицким, с представителями украинских «социалистических» партий: социал-демократов, эсеров, самостийников, хлеборобов-демократов и других. Все указанные представители положительно высказались об условиях соглашения.[42]

Соглашения Петлюры и его «правительства» с панской Польшей явились актом национальной измены. Так их квалифицировали не только советские исследователи, но и многие бывшие деятели Центральной рады, Гетманата и Директории, в их числе украинский историк Ст. Томашевский и бывший министр в правительстве Гетманата профессор Сергей Шелухин. Последний в брошюре «Варшавский договор между поляками и Симоном Петлюрой от 21 апреля 1920 года», изданной в Праге в 1926 году, писал: «Содержание договора производит гнетущее впечатление: он полон всяких хитростей и вывертов, и написан так, будто бы между сторонами, которые его творили, был сговор против Украинской нации - в нем было все для поляков и решительно ничего для украинцев... Такие договора могут быть продиктованы только победителями.»[43] Во время третьего похода Антанты на Советскую страну в 1920 г., когда западные цивилизаторы главную ставку сделали на Врангеля и Пилсудского, три дивизии «УНР» оказались в подчинении польского командования. Петлюра, таким образом, оказался «генералом без армии» (В.И. Ленин).

Однако, объединенные силы интервентов 14 империалистических стран и внутренней контрреволюции, а вместе с ними и петлюровцы и на этот раз были разбиты и вышвырнуты за пределы Советской Родины. Этот исторический подвиг, начало которому было положено в Октябре 1917 г., совершили миллионы рабочих и крестьян под руководством партии большевиков.

В чем же секрет успеха Советской власти в борьбе с украинской контрреволюцией?

Большинство политиков украинского национализма, в том числе и современных «национал-демократов» главные поражения буржуазно-националистической контрреволюции в Украине видят во вне украинского общества - во вмешательстве Москвы, в «коварстве» большевиков. Однако, даже среди лидеров национализма бывают и такие, которые иногда говорят правду.

Одним из таких является Винниченко. Осмысливая причины поражения националистической Директории, он писал: «И тут опять-таки, как и при Центральной раде мы всю вину приписываем русским большевикам: это они, дескать, шли на Украину со своими войсками и били нас. И опять-таки необходимо открыто и искренне сказать, что если бы против нас не было восстания нашего собственного крестьянства и рабочих, то Российское Советское правительство ничего не смогло бы сделать против нас. И НЕ РОССИЙСКОЕ ПРВИТЕЛЬСТВО ВЫГОНЯЛО НАС ИЗ УКРАИНЫ, А НАШ собственный НАРОД.»[44]

Большевизм, которому противники социализма приписывают «чуженациональный характер» в действительности был близким и понятным украинскому народу, выражал и отстаивал его коренные интересы. Не случайно он нашел благодатную почву в Украине. В республике неуклонно росла численность большевистских организаций. За период с марта по декабрь 1917 года она выросла более чем в 35 раз. Если в марте в ее рядах насчитывалось около 2 тысяч членов, а в апреле - около 8 тысяч, то уже в октябре - более 50 тысяч, а в начале декабря - 70 тысяч человек.[45]

Быстрый рост партийных ячеек на фабриках и заводах позволил Киевскому комитету РСДРП(б) уже в середине марта 1917 г. поставить вопрос об организации в городе районных комитетов партии. Вскоре были созданы Подольский, Печерский, Демеевский, Городской, Шулявский, Соломенский, а немного спустя Зализничный райком РСДРЩб).[46]

Стремительно возрастали численность партийных организаций Донбасса, Харькова, Днепропетровска. Так, на первой районной Горловско-Щербиновской партийной конференции, состоявшейся в середине апреля 1917 г. 25 делегатами были представлены 1450 членов партии этого района. А на конференции большевиков Донецко-Криворожского бассейна, проходившей 13-15 июля в Екатеринославле, 33 делегата представляли 13648 членов партии. Среди них были представители от Харькова, Екатеринослава, Луганска, Макеево-Юзово-Петровского района и других организаций. Луганская партийная организация в июне 1917 года насчитывала в своих рядах 2500 членов партии.[47]

С ростом большевистских организаций крепли Советы рабочих и солдатских депутатов, усиливалось их влияние на массы. Под влиянием большевистских организаций, которые вышли из подполья в дни Февральской революции, состоялись выборы в Советы - прежде всего в крупных промышленных центрах -Харькове, Киеве, Екатеринославе, Николаеве, Одессе, Луганске. На протяжении первой половины марта на Украине были созданы 43 Совета, а всего за период двоевластия тут действовало 252 Совета рабочих депутатов[48] Принципиальная борьба большевиков привела к полной изоляции националистических и соглашательских элементов в составе Советов, так и вне их.

Факты напрочь опрокидывают измышления антикоммунистов о «неподготовленности» большевиков к овладению властью в Украине, об отсутствии у них опоры на большинство трудящихся». Тем Не менее поток подобных фальсификаций не утихает. Их послевоенную волну заполнили публикации зарубежных «советологов» и «украиноведов» - Р.Пайпса, А.Адамса, Р.Салливена, Д.Дана, Х.Сетона-Уотсона и других.[49]

В книге под претензионным названием «Образование Советского Союза. Коммунизм и национализм. 1917-1923» Р.Пайпс утверждает, что большевистское правительство на Украине, образованное в январе 1918 года, якобы «держалось лишь на вооруженной силе, не имея поддержки и даже сочувствия со стороны украинского населения».[50] И чтобы утвердить эту неправду, он отбросил все противоречащие этому утверждению факты. Точно также поступают А.Адамс[51] и Р.Салливен. [52] Они всячески расхваливают действующие на Украине в годы революции и гражданской войны мелкобуржуазные партии, прикрывавшиеся социалистическими названиями, забывая при этом упомянуть, что эти правящие партии, как свидетельствовал И. Мазепа, без обмана «не могли и показаться на люди».

Акцентируя внимание на этнических особенностях российского народа и других народов России, Салливен пытается протянуть мысль о том, что последние якобы не могли принять как свою «чувствительно ориентированную в сторону города программу РСДРЩб)» и потому-де «они попали в наиболее существенные антисоветские группы». Маститому советологу должно быть известно, что революционные силы как на Украине, так и в других национальных окраинах бывшей России были интернациональными. На Украине наряду с украинцами за власть Советов на фронтах гражданской войны сражались русские, молдаване, евреи, башкиры, китайцы, венгры сербы, белорусы, представители многих других народов. Среди них прославленные полководцы и политкомиссары В.Антонов-Овсеенко, М.В.Фрунзе, Г.Котовский, С.М.Буденный, К.Е.Ворошилов, Ю.М.Коцюбинский, В.Примаков, П. Дыбенко, В.Киквидзе, А.Пархоменко, М.Щорс, Ян Берзин, Алеко Дундич, Ян Фабрициус, Иона Якир, Ян Гамарник.

Остов Красной Армии на Украине составляли, как уже отмечалось, полки Червонного казачества. В них влилось большое число вооруженных отрядов, которые ранее воевали на стороне Центральной рады, Гетманата и Директории. Об этом пишут не только советские авторы. К примеру, канадский историк О.Субтельный отмечает: «Сначала большевистские силы во главе с Антоновым-Овсеенко состояли из нескольких отрядов Красной армии и разрозненных нерегулярных формирований. Однако по мере их углубления в Украину партизанские отряды один за другим покидали Директорию и присоединялись к большевикам».[53]

Не ясно ли, что украинские партизаны не делали бы этого, если бы не убеждались в правоте большевиков и составляли, как пишет Салливен, «самые существенные антисоветские группы»?! Несомненно и то, что были и такие вооруженные формирования украинских «партизан», которые боролись то на стороне Красной армии, то до последнего патрона - против нее. Таковыми были банды Григорьева, Зеленого, Маруси, Тютюнника. Народ в конечном счете не поддержал их, и они бесславно сошли с исторической арены.

«Методику» фальсификации истории Октябрьской революции и гражданской войны, выработанную в зарубежных антикоммунистических центрах подхватили оуновские теоретики. В мельниковском издании книги Юрия Бойко «Росiйськi iсторичнi традициii в болышевицьких розв'язках на нацiонального питания», например, предпринимается попытка научно утвердить буржуазно-националистический тезис, согласно которому «Октябрьская революция была якобы «простой сменой одной формы российской оккупации Украины - царской новой формой - большевистской». За отсутствием доказательств Бойко ссылается на «дух нации», Он-де указывает на то, что «предшественницей большевиков в их развязках национальных проблем была российская прогрессивно-демократическая интеллигенция». А она-де всегда поддерживала имперскую, колонизаторскую политику царского самодержавия. К этой «ассимиляторской» и «централистской» интеллигенции Бойко относит не только царедворцев и всю царскую бюрократию, но и Герцена с Добролюбовым, а также других прогрессивных мыслителей прошлого, изучаемых и почитаемых большевиками. Расчет оуновского «теоретика» прост: пока его читатели доберутся до Герцена и Добролюбова, они заглотят оуновскую наживку. Не потому ли «новые украинцы» запретили преподавание русской литературы в украинских Школах и наводнили книжные рынки литературой, подобной «творению» Бойко?

Тем же способом Бойко пытается доказать будто бы и Ленин целиком придерживался означенной традиции «русификаторства», «никогда не разлучался с идеей единой и неделимой России и российского гегемонизма». Такие «утверждения» являются ни чем иным, как грубым поклепом. Широко известно, что именно В.И. Ленин поставил в плоскость не только теории, но и практической политики право каждой нации на самоопределение. О том, что такое право было целиком реальным свидетельствует хотя бы отделение Польши и Финляндии.

Ленин отстаивал идею федеративного устройства советского многонационального государства и уделял пристальное внимание разработке тех государственных принципов, на которых создавался Союз ССР Именно Ленину принадлежит известный призыв: «Не бойтесь признать свободу отделения всех этих наций. Не насилием надо привлекать другие народы к союзу с великороссами, а только действительно добровольным, действительно свободным соглашением, НЕВОЗМОЖНЫМ без свободы отделения».[54] Потому что, подчеркивал В.И.Ленин,

«чем свободнее будет Россия, чем решительнее признает наша республика свободу отделения невеликорусских наций, тем сильнее ПОТЯНУТСЯ к союзу с нами другие нации, тем меньше будет трений, тем реже будут случаи действительного отделения, тем короче то время, на которое некоторые из наций отделятся, тем теснее и прочнее - в конечном счете братский союз пролетарски-крестьянской республики российской с республиками какой угодно иной нации». [55]

Такова правда о взглядах В.И.Ленина на национально-государственное строительство Советского Союза. И чтобы на фоне этой правды прибегать к неприглядной лжи, как это делает Бойко, нужно быть целиком ослепленным зоологической ненавистью. Эта ненависть не позволяет правильно оценить роль Коммунистической парии и другим буржуазно-националистическим «теоретикам», в частности, М.Стахиву. Данные о национальном составе РКП(Б), ее организационном построении, которые он приводит в своих работах, должны, по мысли автора, убедить читателя в том, что эта партия «со всех сторон» была чуждой украинскому народу. В составе партии, как пишет Стахив, «было мизерное меньшинство лиц, которые считали себя украинцами», «ее центр, который решал всю политику, пребывал в чужой стране - Московии» и, наконец, «до лета 1918 года эта партия не имела на Украине для своих местных губернских организаций единого краевого центра».

Ослепленный ненавистью к большевикам, Стахив не замечает, что его «аргументы» порождают неразрешимый с позиций буржуазного национализма парадокс: Как большевистская партия с такой «малочисленной прослойкой» украинских коммунистов и «несовершенной организацией» сумела повести за собой украинский народ, как и другие окраинные народы России и превозмочь объединенные силы иностранных интервентов и внутренней контрреволюции?

Дать правдивый ответ на этот вопрос означало бы признать, что большевики были единственной революционной партией интернационалистов, которая отражала коренные интересы трудящихся всех наций и народностей, а ее ленинский Центральный Комитет был действительным штабом революции.

Признать эту истину могут лишь немногие противники коммунизма. К такой редкой категории людей можно отнести и Н.Бердяева. Вот, что он писал по этому поводу в работе «Истоки и смысл русского коммунизма»: «В 1918 г., когда России грозили хаос и анархия, в речах своих Ленин делает нечеловеческие усилия дисциплинировать русский народ и самих коммунистов. Он призывает к элементарным вещам, к труду, к дисциплине, к ответственности, к знанию и к учению, к положительному опыту, а не к одному разрушению». И далее: после Февральской революции «большевизм, давно подготовленный Лениным, оказался единственной силой, которая с одной стороны могла докончить разложение старого и с другой стороны организовать новое». «Только большевизм, - замечает Бердяев, - оказался способным овладеть положением, только он соответствовал массовым инстинктам и реальным соотношениям».[56]

Одним из тех, кто предпринял попытку осмыслить уроки Октября с позиций западной «советологии» является оуновский теоретик Анатолий Каминский. В 80-е годы, в разгар «холодной войны» он опубликовал в оуновском журнале «Сучаснiсть» ряд статей[57], целью которых было совершенствование подрывной антисоветской деятельности, что на языке наших недругов звучит как совершенствование стратегии и тактики «национально-освободительной борьбы». Разделяя взгляды Донцова, Стецка и других ультра-правых авторитетов украинской антисоветской эмиграции на «социалистическую деградацию» лидеров Центральной рады как одну из важнейших причин краха «украинской революции» 1917 года, Каминский сожалеет, что Антибольшевицкий блок народов (АБН) возник, видите ли, слишком поздно - в конце Второй мировой войны, тогда как «украинской революции» его недоставало уже в 1917 году».

Свои выводы оуновский «теоретик» пытается усилить историко-философским анализом причин, которые вызвали «украинскую национальную революцию» и привели ее к поражению. За основу своего «исследования» он взял писания Е.Бернштейна, М.Джиласа и других ренегатов, а также таких «респектабельных» «советологов» как Д.Дан, Х.Сетон-Уотсон, Л.Кочен.

Следуя за своими идолами, Каминский объединяет Февральскую буржуазно-демократическую и Октябрьскую социалистическую революции в одну им придуманную «селянскую революцию», которую-де начали украинцы, проходившие военную службу в Петрограде, и подхватили селяне на Украине.

Рассматривая перспективы «национально-освободительной революции» на Украине, Каминский приходит к вполне реальному выводу, что прямая атака на коммунизм безуспешна. <...> При этом без всяких обиняков заявляет, что успех каждой «освободительной революции» зависит не только от силы и целеустремленности «революционного движения», «слабости оккупанта», но и от «внешней помощи». «Внешнюю помощь, -откровенничает Каминский, - понимаем...очень широко, т.е. не только как политическую и военную, эффективную материальную помощь, но и как благоприятное для революционной борьбы международной соотношение сил».[58]

Фальсификация истории Великой Октябрьской социалистической революции на Украине - это часть общего фронта «холодной войны» против сил прогресса, которую ведет под флагом антикоммунизма мировой империализм и один из его отрядов - украинские буржуазные националисты с целью обмана трудящихся и увековечивания капиталистического «рая».

В этой связи последовательное и аргументированное разоблачение клеветников Октябрьской революции представляет собой не только защиту исторической правды, но и способ сохранения в общественном сознании социально выверенных ориентиров на построение гуманного, справедливого общества без эксплуатации и угнетения, а также является одним из необходимых условий, обеспечивающих овладение современным поколением коммунистов опытом большевизма.